Четверть часа спустя они сидели в уютной угловой кабинке тойсамой таверны, из которой звонил Аззи. Хозяин подал им коктейли: мятный сликером для Винни, «Прощальный Кубок Демона» для Аззи. Потягивая коктейли извысоких стаканов, они вспоминали былое и перебирали всех своих общих знакомых:старину Лисовского, служившего теперь главным механиком по ремонту «железныхдев»[7] в Отделении Вечных Мук, сеньориту Мари-Хуану, личногосекретаря Асмодея,[8] и совсем еще молоденькогоЛисса-Чернобурова, который сперва был помощником младшего повара в ресторане«Зло-Деи», а теперь состоял при заместителе заведующего поставками провизии длявсей Адской кухни. В огромном камине, возле которого находилась их кабинка,весело плясал огонь; негромкое потрескивание горящих поленьев вплеталось впротяжный мотив старинной баллады о Трое, которую вполголоса напевал слепойстарик, сидевший в углу. Слепой перебирал своими длинными пальцами струны лютни– их нежный звон несколько смягчал суровый напев героической баллады.

– Ах, Аззи, мы чудесно провели время, но, к сожалению,мне пора возвращаться к своим бумагам, – прощебетала Винни, осушивнесколько стаканов мятного коктейля. – Надеюсь, это не последняя нашавстреча. Ты мог бы заглядывать почаще.

– Спасибо, крошка. Кто знает, может быть, мне и удастсявыкроить несколько свободных часов в ближайшем столетии… Послушай, Винни, уменя есть к тебе небольшая просьба. Если ты не откажешься ее выполнить, то темсамым окажешь мне огромную услугу. Я пишу одну статейку для «Сатаник Таймс».Она посвящена условиям договоров и соглашений меж силами Добра и Зла. Один изтаких договоров пока еще не опубликован ни в каких открытых источникахинформации. Кажется, он связан с нынешней Тысячелетней Войной.

– Я догадываюсь, что ты имеешь в виду. Дня два томуназад я получила этот договор – его нужно было внести в каталог хранящихся унас документов, а затем сдать в архив.

– Мне бы хотелось взглянуть на него.

Винни встала со своего мягкого кресла, собираясь уходить.Она была очень миниатюрным созданием – даже меньше среднего роста маленькихчертенят. Модная стрижка «под фею» подчеркивала своеобразный овал еезаостренного к подбородку лица, что придавало ему сходство с сердечком. Ноживые черные глаза Винни, прикрытые длинными пушистыми ресницами, заставлялизабыть о таких мелких недостатках ее внешности, как слегка вздернутый нос ичуточку широковатые скулы.

– Я принесу его сюда, как только мне удастся выкроитьсвободную минутку. Например, во время следующего перерыва. Ты подождешь?

– Винни, ты прелесть! Поскорее, пожалуйста! –воскликнул Аззи.

И Винни выпорхнула из таверны, качнув бедрами так, что еекоротенькая юбочка взметнулась, высоко обнажив стройные ноги. Аззи уселсяпоудобнее и стал терпеливо ждать. Часы тянулись медленно. Время от времени втаверну заглядывали мелкие чиновники из Министерства Внутренних Адских Дел –перекусить и послушать местные сплетни. Было довольно темно – такой полумракобычно окутывает землю в дождливые дни поздней осени. Временами моросил дождь –редкие капли барабанили по просвинцованным стеклам таверны. Аззи ленивоперелистывал страницы старого еженедельника «Инфернал Интернал Таймс» –журнала, принадлежащего Министерству Внутренних Дел Ада. Без всякого интересапросматривая заметки, где рассказывалось о событиях двухнедельной давности, онпотягивал из маленькой чашечки кофе по-дьявольски. Рецепт приготовления этогонапитка в общем мало отличается от обычного, за исключением одной детали: приварке кофе по-дьявольски в кипящий кофе обычно добавляется кокаин. Этот сильныйнаркотик не только не запрещен на территории Инферно, но, напротив,рекомендован к употреблению: существует особый закон, вменяющий в обязанностьчиновникам Министерства Внутренних Дел Ада проверять его концентрацию в винах,которыми причащаются во всей Преисподней.

Наконец, когда терпение Аззи уже начало иссякать, на порогетаверны появилась Винни.

– Я принесла договор! Но я не могу отдать его тебе дажена несколько часов – мне надо будет вернуться и положить этот документ на местокак можно скорее, пока его не хватились.

И она передала Аззи плотный хрустящий пакет.

– Спасибо. Мне нужно всего лишь взглянуть на него – этозаймет не более нескольких минут.

Достав из пакета несколько свитков пергамента, он осторожноразвернул их. Винни аккуратно придерживала концы листов снизу, чтобы Аззиудобнее было читать. Быстро просмотрев несколько документов, демон наконецнашел то, что искал: договор между Фаустом и Мефистофелем. Все длиннейшиеформулировки пунктов договора были выписаны чересчур подробно и аккуратно, такчто у Аззи возникло интуитивное ощущение хитрой ловушки, скрытой за этимигромоздкими фразами. Он начал внимательно читать документ:

«Настоящим договором утверждается, что Иоганн Фауст,проживавший в различных городах Земли, и в настоящий момент предположительнонаходящийся в Кракове…»

А чуть ниже в скобках было сделано примечание:

«Вышеназванный Фауст собственной персоной, или тот, ктоносит это имя».

Тот, кто носит это имя?

Чуткий нюх подсказал Аззи, что именно здесь собака зарыта.

Это маленькое дополнение могло служить для признаниялже-Фауста законным действующим лицом в предстоящих испытаниях, исход которыхдолжен разрешить Тысячелетний Спор Добра и Зла.

Но если участником этого Спора мог стать любой из смертных,зачем тогда нужно было упоминать имя доктора Фауста в самых первых строкахважнейшего документа?

Аззи пропустил несколько строк, переходя к пунктам, подробноизлагавшим условия сделки.

«…каковой Фауст (Какой именно? – подумал Аззи)обязуется предоставить свою персону для участия в пяти экспериментах, условиякоторых изложены в приложении к данному документу. В каждой из вышеупомянутыхпяти ситуаций Фауст будет поставлен перед некоторым выбором, где он долженбудет действовать без каких-либо дополнительных указаний и инструкций со стороны.Единовластным судьею этих событий назначается Ананке, которая будетрассматривать действия Фауста с точки зрения Добра и Зла, Света и Тьмы, а такжедругих взаимопротивоположных категорий, в рамках которых может быть разрешенданный Тысячелетний Спор.

Нижеследующим особо оговаривается, что во время проведениявышеозначенных экспериментов вышеназванный Фауст будет руководствоваться всвоем выборе исключительно собственной свободной волей (в том смысле, в какомэтот термин обычно истолковывается)…»

Отложив пергамент в сторону, Аззи спросил: